Безжалостный идеализм ИГИЛ привлекает молодежь с Запада. Как показывают социологические замеры, средний возраст волонтеров составляет от 17 до 25 лет. В основном это потомки иммигрантов во втором или третьем поколении. Ислам для них предстает не столько религией, сколько идеологией, призванной восстановить попранную справедливость. Как в глобальном, так и в сугубо личном плане.
«Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) — террористическая организация, действующая на территории Сирии и Ирака, — приковало к себе внимание всего мира. Не только военными успехами (летом ИГИЛ захватил второй по величине город Ирака — Мосул), но и нечеловеческой жестокостью, выставленной напоказ. Видео с казнью заложников обошли всемирную сеть со скоростью компьютерного вируса. Новое варварство получило суперсовременную оболочку. Более того, выговор одного из палачей выдавал в нем британца, получившего неплохое образование. Но оно, видимо, никак не помешало его обладателю провалиться в Средневековье.
Выходцы из исламских диаспор на Западе и прежде пополняли ряды «Аль-Каиды» и других террористических организаций. Попадали в них и европейцы, и американцы, недавно принявшие ислам. Однако ИГИЛ в своей пропаганде сделал особый упор на западных добровольцев, и результат не замедлил сказаться. По данным экспертов, их число измеряется уже не десятками, а сотнями. На первом месте — французские, немецкие и британские граждане. Среди последних — и четверка террористов, которых товарищи по оружию ласково прозвали «Битлз». Именно они, судя по всему, охраняли заложников и принимали участие в казнях.
Проблема вербовки и возврата боевиков-террористов:
опыт Европы и перспективы России
В статье:
Как борются с возвращением экстремистов в Европу
Чем привлекает ИГИЛ адептов с Запада? Многие из них имеют аккаунты в социальных сетях, которые сохраняют и оказавшись на Ближнем Востоке. Знакомство с ними оставляет странное впечатление. Фото убийц, с головы до ног облаченных в черное, позирующих на фоне отрубленных голов, чередуются с лубочными картинками исламского быта, обрамленными арабской вязью. На других снимках улыбчивые джихадисты и вовсе прижимают к груди котиков. Их твиты прославляют теплый уют братства единоверцев.
Конечно, садизм легко уживается с сентиментальностью, но этим все не объяснишь.
Главная особенность идеологии ИГИЛ заключается в том, что он строит халифат, идеальное исламское государство, живущее по законам шариата. «Аль-Каида» была целиком сосредоточена на борьбе с неверными: сначала не оставить камня на камне от порочной цивилизации Запада, а уже потом созидать на ее обломках светлое исламское будущее. Но ее наследники (ИГИЛ зародился в лоне «Аль-Каиды» Ирака) пытаются сочетать уничтожение врага со строительством халифата прямо на поле битвы.
Законы шариата, которые они устанавливают на завоеванных территориях, предполагают не только казни, но и помощь единоверцам, раздачу им социальных благ, устройство больниц и школ. А для того, чтобы сохранить эти социальные завоевания, необходимо защитить их от врагов. Которые включают и еретиков шиитов (строители халифата — сунниты), и ненавистников ислама — христиан, и язычников — езидов.
В чем ложь утверждений, говорящих что
Ислам религия мира
в статье:
Почему ислам религия войны
Причины того что европейцы и жители Востока несовместимы
в статье:
Почему мусульмане агрессивны
Самое надежное средство защиты от противника — убить его.
Однако по мере уничтожения ряды врагов множатся — такова логика массового террора. Поэтому строительство тоталитарных утопий прошлого столетия всегда сопровождалось неистовой жестокостью. Идеальная цель оправдывала любые средства. Нынешнее «Исламское государство» создается по знакомым историческим лекалам.
Этот безжалостный идеализм и привлекает молодежь с Запада. Как показывают социологические замеры, средний возраст волонтеров составляет от 17 до 25 лет.
В основном это потомки иммигрантов во втором или третьем поколении. Благодаря политике мультикультурализма они учатся в приличных школах (чистый британский выговор палача из «Битлз» не случаен), но, составляя в них меньшинство, сталкиваются с проблемами. В семье транслируется одна культура, в школе — другая. Одолевают комплексы, мучают фрустрации.
Между тем на исторической родине маячит призрак справедливого общества, в котором все обиды (мнимые и реальные) будут отомщены. И если ради этого придется погибнуть, то это не беда. В юности плохо осознается ценность жизни, как чужой, так и собственной. Молодежь с таким мироощущением легко становится добычей радикальных имамов. Ислам предстает в их проповедях не столько религией, сколько идеологией, призванной восстановить попранную справедливость. Как в глобальном, так и в сугубо личном плане.
Россия - наиболее ваххабитские регионы.
Подробнее в докладе
Карта этнорелигиозных угроз
И в статье
Ваххабизм в России
Если речь заходит о милосердии, то только по отношению к единоверцам, а врага ждет неминуемая расплата за причиненные обиды. К врагам относятся и президент США, и завуч в школе, который подверг мусульманина-ученика дисциплинарному взысканию, ясное дело — из-за расистских предрассудков. Теперь-то им не поздоровится. Когда просматриваешь видео, в которых юные палачи-джихадисты на равных обличают западных лидеров, преисполняясь чувства собственной значимости, становится ясно, что свои психологические проблемы они уже решили. Пусть и ненадолго. Проглядывая аккаунты с фотографиями бородатых юнцов в обнимку с котиками, понимаешь, что многих из них уже нет в живых.
Исламизм как новая идеология политической и социальной справедливости увлекает и западных неофитов. Если раньше они погружались в мистические глубины суфизма, то теперь все чаще покупаются на лозунг борьбы с мировым капитализмом. Путь от левых взглядов к исламу, который в прошлом был уделом одиночек вроде французского коммуниста Роже Гароди, становится популярным.
Большинство новообращенных остаются в качестве группы поддержки на Западе, но иногда пополняют и ряды ИГИЛ. Углублять свою веру им недосуг.
Британские спецслужбы недавно обнаружили, что некоторые перед отъездом заказывают по почте книжки типа «Коран для чайников» и «Ислам для чайников».
Отношение к нациям и возможен ли национализм в исламе:
Ислам о национализме
Поток добровольцев для строительства нового халифата не иссякает. Многие из них исчезнут в кровавой воронке без следа, но кто-то и вернется на прежнее место жительства. Опыт насилия их ожесточит, военные навыки не забудутся.
Норвежские ученые недавно закончили масштабное исследование, согласно которому из девяти граждан западных стран, принимавших участие в военных действиях на Ближнем Востоке с 1990 по 2010 год, один продолжал заниматься террором и после возвращения. Цифры не маленькие. И они наверняка возрастут в ближайшие годы.
Профессор кафедры мировой экономики МГИМО Лариса Капица размышляет о том, что заставляет современных молодых людей вступать в ИГИЛ и другие террористические и экстремистские организации и как можно сломать эту тенденцию.
Продолжая отслеживать события на Ближнем Востоке и в Европе, я не могу отделаться от ощущения, что мы что-то упускаем. Беспокоит отсутствие серьёзного анализа привлекательности ИГИЛ для многих молодых людей. Ведь зверства ИГИЛ известны всему миру — и у любого нормального человека они могут вызвать лишь отвращение и возмущение. Однако что мы видим? Приток молодых людей из разных стран Африки, Азии и Европы в ряды исламистов не прекращается.
Отношение к собственности иноверцев в Исламе в статье:
Собственность неверных в исламе
На мой взгляд, одно из возможных объяснений этого феномена носит психологический характер. Психология молодёжи отличается от психологии умудрённых жизненным опытом экспертов. Молодые люди мечтают о полной событий жизни, самореализации, достижениях, признании, уважении, любви и счастье. Однако общественный мейнстрим во многих странах подменяет все эти устремления идеалами потребительского общества, используя все имеющиеся в его распоряжении средства массовой информации. СМИ заменили семью, коммуну, школу, церковь, рабочий коллектив и т. д. Они стали мощнейшим социализатором молодежи в большинстве стран мира, включая исламские государства. С другой стороны, молодёжь в ряде стран находится под постоянным психологическим давлением, оказываемым традицией: «мужчина — кормилец и защитник семьи», от него ожидают выплату «долга» родителям, которые его вырастили, а завести семью он может, только уплатив «калым» за невесту.
Вместе с тем, безработица среди молодёжи в регионах, откуда идёт основной поток новых адептов исламизма, составляет, по данным Международной организации труда, 28,2% на Ближнем Востоке и 30,5% в Северной Африке. Коэффициент долгосрочной (то есть длящейся более двух-трех лет) безработицы среди безработной молодёжи на Ближнем Востоке и в Северной Африке достигает 60%, а в странах Восточной Европы и Центральной Азии (включающих СНГ) — 34,2%.
Важными препятствиями для доступа молодёжи к формальному рынку труда и получению хорошо оплачиваемой работы является недостаточное (или несоответствующее структуре спроса) образование и квалификация (или их отсутствие). Например, среди занятой арабской молодёжи Ближнего Востока и Северной Африки почти 42% составляет необразованная молодёжь. Следует также отметить, что уровень безработицы среди молодёжи варьируется в зависимости от образования. В странах Ближнего Востока и Северной Африки она значительней среди молодёжи, получившей высшее образование (39,5% в среднем, достигая 60% в отдельных странах), а в странах Восточной Европы и Центральной Азии — среди молодёжи с начальным или неполным начальным образованием (35,7%) .
Положение иноверцев при шариате, подробнее в статье:
Что такое джизья?
Неспособность части молодёжи удовлетворить свои собственные ожидания и ожидания близких в силу объективных причин толкает их на поиск возможностей за пределами своей деревни, города, страны, что ведёт к массовой миграции в другие страны и регионы. Поток легальных и нелегальных молодых мигрантов из названных регионов чаще всего направляется в страны Европы, Северной Америки, а в случае с Центральной Азией — в Россию, где они занимают самые низкие ступени квалификационной лестницы. Часто это связано и с тем, что многие из них не знают или плохо владеют языком принимающей страны или становятся жертвой различного рода посредников из числа соотечественников, коррумпированной местной бюрократии или нечистоплотных работодателей. Не имея достаточно средств, чтобы оплатить аренду пристойного жилья, молодые мигранты живут в условиях скученности, нищеты и всеобщего равнодушия, не говоря уже о проявлениях открытой враждебности.
Наконец, нельзя игнорировать и тот факт, что многие из молодых мигрантов никогда не были за пределами своего селения, городка или страны. Одиночество, страх, непонимание уклада жизни в принимающей стране подталкивают их к поиску точки опоры в этих обстоятельствах. Такой опорой могут стать в том числе и проповедники исламизма или агенты экстремистских и/или криминальных групп, в функцию которых входит рекрутирование новых адептов. Немаловажную роль здесь играет и психологическая потребность в принадлежности к группе.
К сожалению, мы очень часто недооцениваем эту особенность человеческой психики. Да, для каждого человека очень важно утвердиться как личность, но не менее важна для него принадлежность к группе. Такая группа становится суррогатом семьи или общины, которых молодой мигрант оставил на родине. Ею может стать и группа адептов исламизма.
Отношение к атеистам и другим религиям в Исламе в статье:
Что говорит Коран про иноверцев
Таким образом, отсутствие возможностей у многих молодых людей выполнить социальную роль, отведённую им культурой и традицией на родине, вкупе с негативным опытом миграции, унижением и ощущением «второсортности», создаёт фертильную почву для экстремистских воззрений, которые при определённых условиях могут вылиться в действия, включая присоединение к криминальным и террористическим группировкам. Принимая во внимание, что речь идёт не о сотнях или даже тысячах, а о миллионах молодых людей, игнорировать дальше эту ситуацию просто опасно.
Что же касается методов воздействия, которые ИГИЛ использует для вовлечения молодых людей в свои ряды, то стоит ли удивляться, что они оказываются эффективными. Смесь экономических ($2000/месяц и доход от мародёрства) и религиозных (пусть и ложно интерпретируемых) стимулов, оправдывающих массовые убийства «неверных» и обещающих «рай на небесах» за каждого убитого «неверного», достигает своей цели. Нельзя не учитывать и психологический эффект идеи ИГИЛ воссоздать легендарный «исламский халифат» и концепцию джихада как инструмента реализации этой идеи. Такое же воздействие на умы молодых немцев имели фашистская идея создания «Третьего Рейха» и расовая теория превосходства арийцев над представителями других народов.
И, наконец, представьте себе молодых людей с уязвлённым эго, которым объявляют, что, присоединившись к ИГИЛ, сообществу «истинных мусульман», они встанут на праведный путь, что цель этого сообщества — создание «истинно исламского государства» на территориях, входивших когда-то в состав праведных исламских халифатов VI-VIII веков, и что в этом «государстве» они будут править и жить, как в раю. Добавьте к этому эйфорию, испытываемую этими молодыми людьми, не имеющих в большинстве своём жизненного опыта, когда им в руки дают оружие и благословляют на истребление «неверных». Это — упоение властью над другими человеческими существами и полной безнаказанностью. Накопленная негативная энергия, подавленная агрессивность, зависть и ненависть к обидчикам получают выход и удовлетворение в унижениях, пытках и убийстве беззащитных людей.
Отношение ко лжи в Исламе подробнее в статье:
Разрешена ли ложь в исламе?
Если же говорить о немусульманской молодёжи, которая стремится встать в ряды ИГИЛ (в первую очередь, из числа молодых россиян), то, на мой взгляд, причиной такого феномена может стать как чувство заброшенности и ненужности, так и псевдоромантизм. Наверное, многие современные родители слышали из уст своих чад: «скучно!». Может быть, имеет смысл нам этим поразмыслить. Почему им скучно?
Многие из нас полагают, часто неосознанно, что главное — это одеть наших детей в красивые вещи, отправить их отдыхать за рубеж, купить им машину или квартиру — или же попытаться воплотить в них свои собственные несбывшиеся желания и мечты, забывая, что у каждого своя жизнь. Фактически, мы или от них откупаемся, или создаём из них своеобразную «витрину (наших, но не их) достижений», отчуждая их от себя и часто от общества в целом. Вместе с тем, мы-то сами вспоминаем нашу юность с волнением и ностальгией. Вспоминаем работу на овощных базах, стройотряды, вечера в институтской столовой, дежурства в праздники и участие в демонстрациях, пионерские лагеря и студенческие капустники, наши бесконечные споры, касавшиеся внутренних и мировых проблем развития.
Вспоминаем наших сокурсников из воюющего Вьетнама, революционной Кубы, молодёжные антивоенные движения в Европе и Америке, полёты космонавтов. Отличительной особенностью нашего мироощущения были чувства сопричастности к грандиозным процессам, происходящим в мире, и ответственности за всё происходящее. Конечно, не все современные молодые люди испытывают отчуждение, но некоторые из них — несомненно, в той или иной форме, что, как и в случае с мусульманской молодёжью, может привести их если не в ИГИЛ, то во что-то подобное местного разлива.
Подробно об организации ИГИЛ
в статье:
Анатомия ИГИЛ подробно
А также в статье:
Как создавалось ИГИЛ
А также еще:
Анализ по ИГИЛ
Что же мы можем и должны сделать, чтобы нейтрализовать воздействие различного рода криминальных сообществ на нашу молодёжь? Абсолютно очевидно, что для этого нужно расширить набор возможностей для самореализации молодёжи. Во-первых, нужно сбалансировать предложение и спрос на рабочую силу, чтобы снизить безработицу среди молодёжи, особенно в районах РФ и в странах СНГ, где удельный вес молодёжи в населении относительно велик. В этой связи необходимо реформировать и унифицировать систему подготовки квалифицированной рабочей силы на всём постсоветском пространстве, особенно на пространстве ЕврАзЭС.
Одной из наиболее эффективных моделей подготовки среднетехнических кадров, которая могла бы послужить прототипом, является немецкая. В ней работодатели и профессионально-технические училища работают в тандеме, то есть в Германии готовятся те профессиональные кадры, в которых есть нужда, а значит, молодые люди после окончания училища будут иметь гарантированную занятость. Более того, молодым людям из семей с низкими доходами предоставляется возможность комбинировать оплачиваемую работу в качестве ученика на предприятиях с двумя-тремя днями обязательного посещения училища.
Во-вторых, для студентов высших учебных заведений, да и старшеклассников, должны быть созданы возможности получить оплачиваемую летнюю работу на предприятиях и/или фирмах, что, кстати, является распространённой практикой, например, в США. Можно также рассмотреть вопрос о стимулировании предприятий с тем, чтобы они нанимали и обучали молодых людей.
Основы работы экстремистов Халифата с населением
в статье
Как работает пропаганда ИГИЛ
В-третьих, нужно более активно привлекать молодых людей в армию, включая девушек. Служба в армии и во флоте открывает новые возможности для молодых людей: освоить профессии и приобрести навыки, которые находят применение в мирной жизни (управлять автомобилем, самолётом, катером, средствами связи и телекоммуникации, строительной техникой и т. д.), испытать и закалить свой характер, обрести цель жизни в служении Отечеству.
В-четвёртых, участие молодёжи в качестве добровольцев в различных географических, археологических и иных экспедициях, а также в работе социально-направленных НПО является еще одним эффективным способом вовлечения молодёжи в конструктивную деятельность. Неплохо было бы возродить и традицию стройотрядов.
Вышеприведённый перечень далеко не исчерпывает возможности вовлечения молодёжи в жизнь страны. Что же касается других подходов, то мне кажется, что необходимо создать институт советников-воспитателей (advisers) в высших и средних учебных заведениях, которые вели бы студентов от первого до последнего курса и которые помогали бы молодым людям справиться с психологическими и иными проблемами. Такого рода институт существует в ведущих вузах США. Нужно взять на вооружение успешный опыт, как наш собственный, так и зарубежный, иначе потери молодёжи неизбежны.
Отношение к науке в исламе в статье:
Исламские научные достижения
В Сирии и Ираке сражаются более 11 тыс. зарубежных боевиков. В их числе граждане США и стран Европы. Ученые выяснили, почему они уезжают и становятся террористами.
Президент США Барак Обама в своем выступлении пообещал уничтожить «Исламское государство», однако для этого ему придется уничтожить немало своих соотечественников и их европейских товарищей, которые массово сражаются в Сирии и Ираке на стороне джихадистов. Понять, почему жители стран Запада уезжают воевать на стороне террористов, попытались британские исследователи из Международного центра по изучению радикализации при Королевском колледже в Лондоне. Сам центр был основан вскоре после событий 11 сентября.
В то же время американские исследователи не могут заниматься подобными вопросами: разведка отказывается предоставлять им данные о соотечественниках, воюющих в рядах боевиков на Ближнем Востоке. В статье, опубликованной в научном журнале Terrorism and Political Violence, они даже попросили власти США дать им информацию, которая поможет понять, почему рядовые американцы уезжают из страны и становятся джихадистами.
Особенно интересными с этой точки зрения ученым представляются стенограммы допросов этих террористов. Несмотря на недостаток информации, определенно можно сказать, что европейцы и американцы отправляются воевать на Ближний Восток не из-за рекрутеров из числа террористов и не из-за «промывки мозгов», а по собственной воле.
Еще немного об Исламе в статье:
Почему деградируют мусульмане?
«Молодежь радикализируется уже на родине. А причиной тому их круг общения. «Промывание мозгов» — ерунда. Они просто общаются с друзьями, а затем уезжают с осознанием того, что едут вершить справедливое дело», — уверен директор французского Национального центра научных исследований Скотт Атран.
С ним согласны и британцы, изучившие этот вопрос на примере 450 иностранцев, присоединившихся к террористам.
Всего на стороне террористов в Сирии и Ираке сражаются уже более 11 тыс. человек из США и Европы — граждане 74 стран.
Поскольку данные разведки засекречены, ученым пришлось самим пообщаться с террористами с помощью Facebook или WhatsApp, которыми те активно пользуются.
Исследователям удалось установить, что, уезжая воевать, европейцы осваиваются на Ближнем Востоке и зовут на джихад уже своих друзей. В качестве примера ученые приводят боевиков родом из Портсмута и Кардиффа, которые приехали в Сирию два года назад, а затем туда по их приглашению прибыли их друзья.
По оценкам исследователей, порядка 85% джихадистов уехали воевать по дружбе, а не из-за «промывки мозгов».
Ученые критически относятся к заявлениям политиков о том, что «Исламское государство» представляет собой кучку психопатов. По их мнению, феномен европейцев и американцев, присоединяющихся к террористам, нуждается в подробном исследовании. Это помогло бы предотвратить отъезд желающих стать боевиками жителей этих стран в горячие точки.
В этом направлении работали также психологи под руководством Кларка Маккколи из Брин-Мор-колледжа. Им удалось установить, что большинство американских мусульман симпатизируют представителям террористических организаций, воюющих в Сирии против Башара Асада. Речь идет о «Фронте освобождения» — «Джебхат ан-Нусра», являющемся местным филиалом «Аль-Каиды», а также о ряде более мелких организаций.
Более того, поддерживали они и «Исламское государство», которое до недавнего времени было известно как «Исламское государство Ирака и Сирии», а с 2006 года и вовсе сменило несколько названий. Отношение к этой организации изменилось лишь после казни американских журналистов.
В то же время лишь немногие из тех, кто в душе поддерживает джихадистов, едут воевать на их стороне. Причиной тому называют кризис личности, социальные проблемы и окружение.
Ученые настаивают на подробном изучении этого феномена, однако пока лишены необходимого для исследований инструментария. Каким образом возможно исправить это, пока неясно. Очевидно, что для этого спецслужбы должны более тесно работать с наукой. Тогда исход людей на джихад, возможно, удалось бы предотвратить, а пока остается лишь бороться с террористами.
Почему потенциальных террористов так сложно заметить вовремя? Кто и зачем уезжает воевать за радикальные исламские организации? Как государству нужно работать с религиозными общинами? На эти вопросы постарались ответить старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности в составе Института международных исследований МГИМО (У) МИД Ахмет Ярлыкапов и научный руководитель Центра исламоведения Фонда Марджани Ильшат Саетов в ходе презентации записки «Российский ислам в контексте ситуации на Ближнем Востоке» (полный текст доклада опубликован на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай»), состоявшейся на дискуссионной площадке клуба «Валдай».
Ахмет Ярлыкапов:
Нельзя недооценивать влияние ближневосточных процессов на российскую умму, но также не стоит переоценивать и негативный опыт. Даже учитывая самые смелые оценки присоединения российской молодежи к деструктивным организациям на Ближнем Востоке.
Но проблем очень много, и они серьезные. Мировая мусульманская умма и все российское мусульманское сообщество находятся на стадии очень серьезных и глубоких перемен. До сих пор не очевидно, как решать эти проблемы, но здесь очень важно действовать тонко, проводя прежде всего тонкую настройку отношений государства и ислама.
Очень важно упомянуть опыт времен Российской империи и Советского Союза, когда государство общалось исключительно с духовными управлениями мусульман, созданными для облегчения взаимодействия с сообществами. В новой России эта система переживает глубочайший кризис, потому что она не предназначена для современных свободных отношений. В конечном итоге очень большая часть нерадикальных мусульманских сообществ остаются за пределами диалога. Необходимо интегрировать этих людей в диалог государства и ислама для того, чтобы усиливать взаимопонимание.
Есть панические размышления о том, что в Дагестане шариат чуть ли не вытеснил светское право. Но нужно понимать, почему там шире применяются шариатские или адатские нормы, чем нормы светского государства, — например, в случае с земельными проблемами. Государство устранилось от их решения, и сообщества вынуждены договариваться на уровне шариата. Что делать? Можно, конечно, вводить запреты, но фактическая ситуация останется такой, какая она есть. Важно, чтобы светское право давало ответы на возникающие вопросы.
Эти проблемы напрямую касаются молодежи. Есть очень большой запрос на социальную справедливость, в первую очередь на Северном Кавказе, и люди находят ответ на него в исламе. К сожалению, это не нормальный ислам, а то, что предлагают всевозможные запрещенные в России организации вроде ИГ или «Аль-Каиды». Здесь необходима комплексная неформальная работа с молодежью.
Политическая проблема
Ильшат Саетов:
Часто и мусульмане, и борцы с терроризмом попадают в одну и ту же ловушку. Они считают ислам основной движущей силой радикализации. Мусульмане преувеличивают роль религии, особенно в истории, а противники обвиняют ислам в том, что происходит сейчас в исламском мире.
Но ситуация намного сложнее. Причин того, что люди уезжают воевать за веру или некий свой новый мир, множество, и религия является лишь оформлением этого намерения. Можно, конечно, свалить все на веру, но специалисты, например, знают, что до арабо-израильского и в особенности до афганского конфликта исламский терроризм не существовал в помине.
Многие проблемы приобретают значение впоследствии. Палестинская проблема изначально была чисто национальной, и только потом стала мусульманской. Афганская стала реакцией на вторжение СССР, и только потом она стала джихадистской. Разве была бы такая ситуация в Ираке, если американцы не оставили бы всю власть шиитам?
В недавней статье в The Economist говорится о том, что молодых мусульман подвигает к джихаду не религия, а ненависть. Когда спираль ненависти раскручивается с той и с другой стороны (джихадистов и исламофобов), насилия становится все больше. Кстати, обе они друг другу нужны — радикалы с разных сторон друг друга «поддерживают».
Очевидно, что именно политика — борьба за ресурсы, территории, власть — сейчас становится главной причиной конфликтов, а потом уже находится идеология для их легитимизации или консолидации ресурсов. В мусульманском мире для этого используются различные течения ислама.
Самое большое число уехавших в ИГ из России — из регионов Северного Кавказа. Ни у одного серьезного специалиста нет никаких иллюзий по поводу того, почему происходит именно так. Это результат чеченских войн, противостояний тейпов, кланов, достаточно жесткое управление Кадырова, незавидное положение дел в Дагестане. Все эти проблемы давят на людей и заставляют искать их решение, искать справедливость, о которой в исламе очень много говорится. Они ищут смысл в некой соборности.
Все это давление приводит к тому, что люди попадаются на удочки, очень грамотно расставленные террористами. Я думаю, что их нельзя убрать, не решив все проблемы. Конечно, можно стать Северной Кореей, все запретить, но, решив две-три проблемы, мы получим 20-30, и все это будет только временно. Без решения политической составляющей ничего не получится. Если заглянуть в историю, то можно увидеть, что террор появился как политическая проблема и именно политика продолжает быть его основной движущей силой.
Бич божий
Но нужно принимать во внимание и другие измерения. Террористами становятся люди из политически стабильных стран, из благополучных семей. В этом поле очень мало сделано.
Например, редко говорят об экономическом факторе. В ДАИШ едут же не для того, чтобы умирать, многие хотят там жить и работать. У ИГ грамотно выстроенная пропаганда — они показывают, как там все устроено, обещают людям зарплату и справедливую жизнь по законам Аллаха. Прежде всего, такая пропаганда направлена на гражданских специалистов.
Важна и психология. У нас существует очень большой разрыв между теми, кто изучает ислам, экспертами, выступающими поставщиками решений исламской проблемы, и специалистами, разбирающимися в психологии, социологии и способными помочь в понимании этих процессов.
Если есть какая-то бессмысленная жестокость, то в первую очередь надо смотреть, что в жизни человека пошло не так. Интересно, что в Татарстане многие бандиты и братки стали салафитами. Агрессия как психологическое состояние человека ищет для себя какую-то нишу и при нынешнем плюрализме предложений находит ее.
Опять же, в The Economist вышла статья, где приводится статистика по террористам в Европе, и Международный антитеррористический центр сообщает, что им удалось обнаружить удивительное разнообразие в бэкграунде этих людей — совершенно разная социально-экономическая почва, фон, на котором они произрастают. У многих есть прошлое, связанное с преступностью, растет количество семей, желающих поселиться в так называемом халифате. К тому же, например, из Бельгии уезжают не только молодые — их возраст разный. Из Германии, Нидерландов и Испании едут как мигранты, так и граждане. Среди последних есть как переехавшие с Ближнего Востока, так и неофиты — коренные жители.
Все это делает работу спецслужб с потенциальными и действующими террористами чрезвычайно сложной. Они психологически неуравновешенны, склонны к депрессии, недовольны своим семейным положением или одиноки. Во многих случаях терроризм для них — некий способ, позволяющий показать собственную значимость. Яркий последний пример — стрелок из Орландо, устроивший бойню в гей-клубе, и сам, скорее всего, являвшийся геем и употреблявший алкоголь. И вдруг в последний момент он звонит в 911 или ФБР и говорит, что он принадлежит к ИГ.
Этих людей нет в мусульманских общинах, их нет в мусульманских образовательных заведениях, они не сидят на соответствующих сайтах. Они просто в последнюю минуту воображают себя бичом божьим и пытаются уйти из «мертвой жизни» в «живое бессмертие».
Похоже, единственный, кто понимает этот феномен, — французский политолог-востоковед Оливье Руа, который говорит, что сейчас происходит исламизация радикализма. Раньше у людей были разные пути радикализации. В США, по данным ФБР, с 1980 по 2005 год мусульмане совершили всего 6 процентов терактов. Большая их часть приходилась на пуэрториканцев, левых радикалов и членов Лиги защиты евреев. Потихоньку антисемитизм, сепаратизм и левая идея сходят на нет, и если кто-то что-то хочет доказать миру, то для него остается только джихад с распиаренным красивым брендом.
Любой человек в любой точке мира от Филиппин до Аляски может объявить себя игиловцем, а ИГ сообщит через день, что теракт совершил «наш брат». Этот постмодернизм чистой воды ставит совершенно новые задачи, и как с ним бороться, пока никто не знает.
https://lenta.ru/articles/2016/06/24/dead_world/
http://mgimo.ru/about/news/experts/pochemu-molodezh-idet-pod-znamena-igil/
https://www.gazeta.ru/comments/2014/09/29_a_6241261.shtml
http://www.gazeta.ru/science/2014/09/11_a_6209985.shtml